Евгений Белогорский - Восточная война [СИ]

- И это всё!? – возмущенно воскликнул Наполеон, судорожно вцепившись в поручни кресла.

- Конечно, нет – успокоил его граф. – Император Николай так же согласен на передачу нам острова Кипр и не возражает против нашего военного присутствия в Египте ровно, как и наших намерений построить Суэцкий канал.

- И это всё? – сварливо переспросил Наполеон.

- А так же нашу армию и флот, который ты сможешь использовать в скором будущем с большей выгодой для себя и Франции, Луи. Зря, что ты не послушался меня три года назад, когда англичане уговорили тебя на эту войну. Конечно, сатисфакция за 1812 год это могло порадовать наш народ, но ни коим образом не накормило бы их желудки. Только новые заморские колонии с их дешевым сырьем и рабочей силой помогут тебе заставить французов любить тебя – жестко ответил ему граф.

- Ты имеешь в виду свой старый проект? – спросил монарх.

- Конечно. За эти три года он не утратил своей актуальности. Нам необходимо продолжить расширение наших африканских владений и в первую очередь завершить покорение земель Алжира, а затем и западного Судана. Присоединить к империи Мадагаскар и начать покорение земель к северу от Конго. Кроме этого, необходимо утвердить свое присутствие в Индокитае, в противовес британскому Гонконгу.

  На террасе, где проходил этот разговор, наступило долгое молчание, тишину которого нарушало мерно поскрипывание императорской качалки. Минута шла за минутой, а Бонапарт все взвешивал плюсы и минусы своего положения. Наконец скрипение остановилось, и монарх молвил свой вердикт.

- Я согласен. Ведь, если сматривать ситуацию в целом Шарль, русских нельзя назвать победителями в этой войне. Разве они смогли оторвать у турецкого султана значительные территории? Разве они захватили Стамбул и решили вопрос с проливами в свою пользу? Нет и еще раз нет! Их военная добыча состоит из жалких территориальных приращений, Молдавии на западе и Карс на востоке. Валахия, главный приз этой кампании по-прежнему автономна и русский сапог не перешагнул через Дунай, а это главное. Правда, мой брат император Николай получил право держать свой флот у дверей Босфора, но это только временный успех. Скоро, очень скоро поляки поднимут восстание в Варшаве и тогда, уже ничто не сможет остановить продвижение моей армии на помощь к ним! Вот тогда мы полностью смоем с наших знамен неудачу 1812 года, и если судьба будет к нам благосклонна, вновь вступим в Москву, Шарль!!

  Наполеон, собирался продолжить развить перед Морни свои планы по уничтожению России, но в самый неподходящий момент он поперхнулся и закашлялся. Жизнь внесла свои маленькие коррективы в большие планы императора. Впрочем, Бонапарт быстро справился с досадным конфузом и, восстановив дыхание, продолжал.

- Всё это, несомненно, будет брат, а пока будем наполнять желудки моих подданных, а заодно и сундуки господ банкиров. Но сначала я отдам приказ Пелесье о захвате Кипра. Это будет достойный противовес британской Мальты.

  Закончив разговор с братом, император французов устало откинулся в кресле, подставив свое отекшее лицо солнечным лучам. Отныне следовало быстрее набираться сил для свершения грандиозных планов и оплаты старых долгов, пусть даже отложенных в самый дальний ящик письменного стола.   

     Восстание сипаев подобно могучей реки раскатившейся по просторам Индии, постепенно теряло свою первоначальную силу, так напугавшую белых сахибов. Юг страны во главе с князьями Мадраса не пожелал поддержать восставших, предпочтя власть англичан, власти династии Великих Моголов. Не поддержал сипаев и север страны, чьи племена сикхов, гурков и пуштунов издревле воевали с делийскими правителями. Колебался Бомбей, колебалась Калькутта, но даже тех разрозненных сил, что находились на плоскогорье Декана, вполне хватало для борьбы с британскими захватчиками.  

  Главным противником восставших в этот момент стал полковник Генри Хэйвлок являвшегося на момент мятежа генерал-адъютантом британской армии в Индии. Он хорошо разбирался во всех тонкостях Востока, и за его плечами было немало военных походов закончившихся победами британского оружия. Хэйвлок воевал против афганцев, сражался с персами и приводил к покорности восставших против власти Компании индийских раджей. 

  Известие о восстании сипаев застало полковника на пути в Аллахабад. Оказавшись в охваченном волнениями городе, Хэйвлок принял самое энергичное участие по наведению порядка вместе с командиром гарнизона Аллахабада бригадным генералом Нилом. Жесткими действиями британских солдат выступление индийцев было безжалостно подавлено. Выведенные под Хэйвлоком на главную площадь города, англичане вначале открыли огонь по толпе горожан, а затем ударили в штыки и обратили индийцев в бегство. К вечеру улицы Аллахабада были залиты кровью, а несколько десятков отъявленных смутьянов было повешено на стенах города.

  Добившись успеха в Аллахабаде, Хэйвлок не стал отсиживаться за стенами крепости в лихую годину, ожидая прихода помощи из далекой Англии. Обладая деятельной натурой, полковник начинал формировать войска для оказания помощи британским гарнизонам в городах Канпуре и Лакхнау, оказавшихся в кольце осады войск восставших сипаев. С помощью верных короне индийцев, командиры гарнизонов генералы Лоуренс и Уиллер сумели передать в Аллахабад вести с просьбой о помощи. Положение осажденных англичан было ужасным. Каждую из крепостей осаждало не менее десяти тысяч повстанцев, и все их надежды были связаны с помощью извне, которая должна была подоспеть раньше, чем у них закончатся боеприпасы и продовольствие.

  Сборы были недолгими. Пользуясь своим положением, Хэйвлок быстро приглушил все «разумные голоса» сказав, что не сможет считать себя британцем, если не окажет помощи попавшим в беду соотечественникам и останется сидеть в городе.

  Призыв полковника к походу услышало множество англичан проживавших в Калькутте и других прибрежных городах Бенгалии. Все они в качестве добровольцев пополнили семьдесят восьмой полк шотландских стрелков, благодаря чему, количество европейцев в отряде Хэйвлока достигло полутора тысячи человек. Кроме них к отряду примкнули четыреста солдат первого Мадрасского фузилерного полка из числа сохранивших верность английской короне индийцев, а так же артиллерийская батарея, состоявшая из восьми пушек.

  Первой своей целью, полковник выбрал Канпур, дорога к которому пролегала через провинцию  Ауд. находящуюся под контролем повстанцев. Хорошо вооруженные, спаянные железной дисциплиной и твердой решимостью спасти своих боевых товарищей, солдаты Хэйвлока уверенно пробивали себе дорогу среди разрозненных отрядов сипаев, действующих сами по себе.